В подарок
Мыши серой, нелетучей 
Очень-очень гаецентрический клип страданиях бедного...хм... графа фон Гисборна, которому никак не дается счастье в жизни (и в нежизни тоже), и гибнет (не без его непосредственного участия) все, что ему дорого, и любовь всей жизни отчего-то вдруг оказывается мертвой на руках, и хорошенькие селянки шарахаются в сторону...
Песня - "Unstillbare gier" (Неутолимый голод) из австрийской постановки мюзикла, который у нас окрестили "Балом вампиров"
В оригинале он Tanz der vampire, если что. Перевод песни - под катом
читать дальшеВечная ночь, не видно ни звезды,
Спряталась луна - и она меня боится.
Ни света в океане мироздания,
Ни фальшивого лучика надежды,
Только тишь. И во мне
Силуэты моих страданий.
Золотилась рожь, и ясным было небо
Летом 1617-го,
А мы лежали в шепчущей траве,
И ее рука была нежна и тепла
На моей коже.
Она и не знала, что я проклят,
А я еще думал,
Что смогу это пересилить,
Но в тот день это случилось в первый раз -
Она погибла в моих объятьях.
И всегда, когда я вцеплялся в жизнь,
В моих ладонях оставалась пустота,
Я б хотел вспыхнуть огнем
И рассыпаться пеплом,
Но еще никогда не сгорал.
Я б хотел взмыть ввысь, и еще выше,
Но только проваливаюсь все глубже в ничто,
Я б хотел быть ангелом или дьяволом,
А остаюсь лишь тварью, что всегда
Желает того, что ей недоступно.
Дайте мне одно лишь мгновенье счастья,
И я принял бы за него вечное страданье,
Однако надежда тщетна,
И голод не утихает.
Когда-нибудь погибнет Земля,
И с нею последний человек,
И останется тогда лишь безлюдная пустыня
Неутолимой жажды
Останется лишь гигантская пустота
Неутолимой жажды
Дочка пастора пустила меня к себе ночью
В 1730-м, после Майской молитвы
Кровью ее сердца писал я стихи
На ее белой коже.
И был еще императорский паж из свиты Наполеона,
В 1813 стоял он перед замком.
То, что скорбь его не разбила мне сердце,
Я не могу себе простить.
Но всегда, стоит мне вцепиться в жизнь,
Я чувствую, что она разбивается.
Я бы хотел понять этот мир
И познать все,
А самого себя не знаю.
Я хотел бы стать свободным, и еще свободнее,
Однако не избавиться мне от цепей.
Я хотел бы быть святым
Или негодяем,
Но остаюсь лишь тварью,
Что пресмыкается и лжет,
И только разрушает все, что любит.
Каждый верит, что когда-нибудь все станет хорошо,
И потому принимает страданье,
Как бы я хотел наконец насытиться,
Однако голод не утихает.
Некоторые верят в человечество,
Другие - в славу и богатство,
Кто-то верит в искусство и науку,
В любовь и героизм.
Многие верят в богов
Самого разного толка,
В чудеса и знаки,
В Рай и ад,
В грех и добродетель,
В Библию и молитвенник.
Но истинная Сила,
Что управляет всеми нами,
Это постыдная
И бесконечная,
Всепоглощающая
И разрушающая
Неутолимая жажда.
(к зрителям)
Вам - смертным будущего,
Предрекаю я
Здесь и сейчас.
Едва начнется следующее тысячелетие,
Единственным богом,
Которому служит всякий,
Будет неутолимая жажда.